На дворе 1990 год.
Обстоятельства подтолкнули меня пойти в Церковь. Не из-за веры, а в надежде, что разрешится моя проблема: сын тогда служил в районах конфликтов на Кавказе, и на время с ним потерялась хоть какая-то связь. Разыскивала, подключала бывшего секретаря крайкома партии. Ну и как один из вариантов возможной помощи – Церковь.
Всё мне было там непонятно, чуждо, но ведь я пришла молиться о помощи! Пыталась разобраться во всех церковных канонах, но увы… Решила приобрести Библию, чтобы лучше понимать. И тут я прочла в Библии фразу о том, что изображения (т.е. в моем понимании иконы) не угодны Богу. Решила подойти к священнику за объяснениями этого стиха: почему же то, что Бог не одобряет, в Церкви, наоборот, процветает? Но услышала следующий ответ: «Отойди от меня, сатана». Это меня не то что бы обидело, но по-настоящему оскорбило.
И вот, после года посещения Церкви, я решила найти тех, кто помог бы мне понять Библию. И узнала, что в нашем городе есть группа людей, которые её изучают. Теперь моей целью стало во что бы то ни стало их отыскать. Но, поскольку в то время проповедь была запрещена, просто так на улице проповедников было не найти. И все-таки я их нашла. Ими оказались Свидетели Иеговы.
Это был маленький частный дом и пять бабулек с Библией в руках. Меня поразило то, как бабушки-старушки с легкостью в ней ориентировались. Я тоже мечтала точно так же быть с Библией на «ты». Так началось мое общение со Свидетелями Иеговы.
Я буквально проглатывала всю информацию из их литературы. Читала даже по ночам. Сейчас, чтобы стать членом Общества Сторожевой Башни, нужно пройти изучение по определенной публикации, а затем собеседование со старейшинами, и ответить примерно на сто вопросов с целью выявить, правильно ли я усвоила весь предоставленный материал. Ну а тогда в собрании не было братьев, ни с кем ни по какой публикации я ничего не изучала, но когда мне задали вопрос: «Хочешь ли ты креститься?», естественно, я радостно сказала «Да!»
Приезжие братья из Краснодара провели собеседование и – о, радость! – я оказалась достойна принять крещение. И это произошло на первом же конгрессе, который состоялся в СССР – в Киеве. То, что я увидела на этом конгрессе, не укладывалось в голове! Мир, радость, любовь между людьми всех национальностей и рас! Это было что-то незабываемое. На конгрессе присутствовал и Теодор Ярач. Помазанник! Соправитель Христа! Вот он, рядом. Счастье-то какое разговаривать с ним, пусть даже через переводчика. В общем, я побывала в Раю!
На обложке журнала «Пробудитесь!» как раз тот самый конгресс в Киеве 1991 года. На фото: я на конгрессе 1996 года в Сочи
Итак, на конгрессе в Киеве я приняла крещение. После этого я буквально горела рвением и усердием, с головой окунувшись во все дела этой организации. В то время моей дочери Людмиле исполнилось девять лет, и уж, конечно, я хотела уберечь ее от уничтожения в приближающемся Армагеддоне. Для этого ей непременно следовало креститься и стать полноценным членом Общества Сторожевой Башни. Правда, девятилетней девочке было, мягко говоря, нелегко усвоить те сто с лишним вопросов, ответы на которые она должна была дать. Да и, честно сказать, ей было крайне сложно вот так взять и резко расстаться с празднованием Нового Года, дня рождения и прочими весьма немногочисленными радостями.
Я внушала своему ребенку, что произойдет что-то очень ужасное, и чтобы сохранить свою жизнь необходимо твердо и уверенно подчиняться организации. Бедный ребенок! Вместо того, чтобы наслаждаться морскими купаниями (мы тогда жили на Азовском море), она вместе с мамой ходила до позднего вечера по набережной и проповедовала тем, кто наслаждался прекрасным вечером и морским купанием!
Мы пребывали в ожидании близкого Армагеддона. По нашим расчетам и по намекам «верного и благоразумного раба» это могло произойти осенью 1994 года. Расчет заключался в том, что в 1914 году воцарился Христос, и «род», заставший события 1914 года, не должен был исчезнуть. А какова продолжительность «рода»? 70-80 лет, согласно Псалма 89:10. А это значит, что к концу 1994 года вроде бы стоит ждать Армагеддона!
Журналы «Сторожевая Башня» красочно, в иллюстрациях, описывали итог Армагеддона: радостные, счастливые лица переживших его и вошедших в Новый мир, и отчаяние, ужас, боль тех, на кого обрушивались здания и самолеты, перед кем разверзалась земля, поглощая в свои недра детей, родителей и близких. Страшные картины мало трогали – ведь это результат выбора тех, кто отказался быть членом организации и не захотел чтить Иегову! Зато себя мы видели в новом, прекрасном, свободном цветущем мире. Ведь мы – в организации! В организации, которая находится под защитой самого Иеговы! Почему-то тогда не думалось о том, что погибнут многие мои родственники только потому, что они не являются Свидетелями Иеговы.
В общем, весь мир для меня стал черно-белым. Белое – это там, где я, в организации. Черное – весь остальной мир, который будет уничтожен. Необходимо держаться от него как можно дальше. Не надо ничего бояться и ни в коем случае не возмущаться даже тем негативным, что мы уже иногда могли наблюдать в собрании. Иначе мы будем причислены к ропотнику Корею, участь которого была весьма плачевна и ни у кого не было желания ее повторить.
Постепенно стали очевидны некоторые моменты. Например, я наблюдала, что та любовь, которая поразила меня в первые посещения собраний, как правило, направлена на новичков. Поначалу их прямо-таки атакуют своим вниманием и заботой. Те же, кто уже принял крещение, отходили на задний план.
Шли годы, и канул в лета год 1994-й. Ничего не произошло, но статьи из «Сторожевой Башни» продолжали подогревать ожидания «вот-вот Армагеддон». Мой ребенок закончил школу, нужно было думать о дальнейшем образовании, но статьи из «Сторожевой Башни» этот пыл как раз охлаждали: не успеет получить образование, как Армагеддон, ведь он уже на пятки наступает! А новые друзья отвлекут её от самого важного дела в жизни – проповеди в эти последние дни перед наступлением Армагеддона. Как быть?
Отказались от дальнейшего обучения, а я с руководящей должности перешла на другую работу, где можно было работать с «чистой совестью». Прежняя работа не давала моей совести быть спокойной, зато теперь появилось много времени для проповеди, и я стала служить общим пионером.
В 1997 году погиб мой сын. Спустя год я поехала в Подмосковье на могилу сына, оформив краткосрочный отпуск за свой счет. Когда я вернулась обратно, меня ждал сюрприз – увольнение с работы. Повод наиглупейший – неправильно написанное заявление на отпуск. Я попросила разрешения переписать его, но мне отказали, заявив, что задним числом ничего сделать нельзя. Когда я пыталась добиться справедливости, главврач больницы, в которой я работала, потирая руки и не скрывая улыбки, сказала мне: «Вот теперь я, голубушка, нашла повод избавиться от тебя. Езжай на свои конгрессы, крестись, молись, делай что заблагорассудится, но только не у меня».
Она думала, что я ездила на конгресс, а не на могилу сына. Так, за два года до пенсии в лихие 90-е, я лишилась средств к существованию. А на иждивении 15-летняя дочь. Пролив немало слез, я, тем не менее, ободрилась, ведь пострадала то я за веру! Я все еще пребывала в эйфории и была счастлива оттого, что нахожусь в организации, ведомой самим Богом! Через несколько месяцев я нашла новую работу – прачкой.
Жизнь протекала без какого-либо разнообразия, по заранее заведенному циклу: работа, дом, подготовка к собранию, чтение «Сторожевой Башни» и «Пробудитесь!», книг, брошюр, подготовка к проповеди по домам. К проповеди готовилась очень тщательно, особенно к повторным посещениям. Пересматривала кипу журналов в поисках нужной статьи, где был бы ответ на заданный ранее в проповеди вопрос. Читала Библию так же регулярно, как принимала обед или ужин. Не помню, чтобы мы с дочкой когда-то отдыхали, просто не спеша прогуливались по набережной, ходили в кино или в гости (кроме разве что чаепитий у Свидетелей Иеговы, где в основном были бабушки-старушки).
Так шли годы – в «духовном росте» и служении общим пионером, что означало дополнительную нагрузку и повышенные требования. Поистине, «дело Царства» у меня стояло на первом месте. Когда один замечательный человек предложил мне свои руку и сердце, я отказалась от прекрасного выбора по одной простой причине – он не Свидетель Иеговы, хотя и относился к моей вере весьма терпимо. Но…! Помни, «не впрягайся в ярмо с неверующим».
Дочь взрослела. В собраниях в радиусе сто километров братьев её возраста катастрофически не хватало. Молодежи и без того было мало, а с братьями и вовсе дефицит. А молодым хотелось общения, и постепенно эйфория сходила на нет. В собрании говорили: «Это же не клуб по интересам, а серьезная организация. А вся радость и свобода – в Новом мире. Вон, какие картинки в журналах…»
Я стала ощущать себя словно стрелки заведенных часов. День, неделя, месяц, год – кручусь по кругу. Чтение, изучение, подготовка, проповедь, собрания, конгрессы… А перед глазами все те же самые цифры, хотя по календарю позади остались годы, годы и годы. Сомнения, недоумение, разочарование стали частыми гостями.
Как-то постепенно стала сомневаться в том, что право принимать от символов на Вечере принадлежит не всем, а только «избранным», «помазанникам». Во время Вечери у меня было почти непреодолимое желание принять от символов тела и крови Христа – хлеба и вина. Но встретившись с суровым взглядом брата-распорядителя, со слезами на глазах я передавала хлеб и вино дальше по ряду. А дома плакала и обвиняла себя в малодушии. Ведь в Библии ясно сказано, что тот, кто не принимает от символов, недостоин вечной жизни (Иоанна 6:53,54). Получается, что хоть мы все и мечтаем о жизни вечной, но отдаем этот дар другим, «достойным». Мы сами добровольно отказываемся заключить завет с Иисусом Христом! И это не обсуждается. Так положено – и всё!
Конечно, я молчала, поскольку любое несогласие могло повлечь за собой негативные последствия вплоть до лишения общения. Приговор более чем серьёзный и крайне болезненный.
Я с дочерью и сыном на Вечере
Из-за моей веры от меня отказались родной брат, отец и муж. Круг общения был сужен до предела. Для соседей и знакомых наше отшельническое существование казалось странным: ни праздников, ни нормального общения с окружающими, ни развлечений. Ничего этого в нашей жизни не было!
Через некоторое время мы поменяли местожительство. На новой территории была очень маленькая группа Свидетелей Иеговы и всего лишь один брат, которого можно назвать «братом» с великой натяжкой. Но есть поговорка: на безрыбье и рак – рыба. И стал этот брат старейшиной. Только не защитой от ветра и непогоды, а управляющим со свистящим над головой кнутом. Пастырские посещения по поводу и без, после которых мы долго не могли прийти в себя.
Вскоре этот старейшина (на фото) во всей красе продемонстрировал свои сатраповские способности. Он уговорил свою родную мать, Свидетеля Иеговы за весьма приличную сумму продать в Ставрополье частный дом, пообещав принять ее к себе в семью. Часть денег от продажи пошла на приобретение стройматериалов для реконструкции собственного дома. А часть – на покупку дорогой иномарки и прочие благоустройства. Матери он выделил полутемную холодную комнатушку и отказал ей в совместных приемах пищи на кухне («Ты ведь не член нашей семьи»). Пенсию мать отдавала сыну («На оплату ЖКХ»). Она слышала, как ее сын-старейшина научал 12-летнюю дочь незаметно подслушивать разговоры сестер и докладывать ему. Условия её жизни были настолько ужасны, что, вырвавшись из-за запертых дверей, она примчалась прямо в администрацию, умоляя помочь ей с жильем и работой. Ей, конечно, помогли, и вызвали сына-старейшину, который оправдывал себя тем, что якобы на кухне не ужились две женщины.
В итоге мать написала письмо в соседний город, адресовав его комитету старейшин, где детально изложила суть произошедшего и даже угрожала обратиться в средства массовой информации. Приехали старейшины и попросили «сына» вернуть матери сумму за проданный ею дом. Он продал иномарку и на вырученные деньги купил однокомнатную квартиру в глухом поселке. После всего пережитого эта женщина сказала, что ни что и никогда не вернется в ОСБ. Её имя – Татьяна Краснюк, а ее сына-старейшину зовут Андрей Краснюк.
Помню, как во время проповеди местные жители поведали нам очередную историю про нашего старейшину. Оказывается, за бутылку водки он получал из колбасного цеха свежее мясо, которое сверху прикрывалось костями – чтоб никто не догадался. «Ваш поп за бутылку водки краденое берет», – говорили нам. Тогда я пошла к старейшине и говорю: «Андрей, это правда?», на что он произнес: «Отвечайте, что такой информации у вас нет». В другом случае он бегал по станице и выискивал компромат, видели ли жители, как конкретная сестра пила пиво. При этом, когда сестры собираются на проповедь в отдаленное селение и просят старейшину подвести их, то оказывается, что он не может сесть за руль, потому что уже принял на грудь. Все это было бы смешно, если бы не так горестно.
Но вернусь к матери нашего праведного старейшины. Татьяна делилась своими проблемами со мной, и это не ускользнуло от глаз её сына. И я попала в опалу. Начались придирки ко мне, моей дочери и её мужу (на тот момент у Люды была своя семья и дети). Дочь не выдержала всего этого давления и вышла из ОСБ. Теперь мне запрещалось с ней общаться. Даже устраивали слежку на предмет, общаюсь ли я с дочерью. Для меня оставаться в этом собрании было крайне тяжело, как, впрочем, и зятю. И «любящий пастырь» нашего собрания сам предложил мне перевестись в другое, при этом не забывая строчить туда доносы на то, что я якобы общаюсь с дочерью.
На конгрессе в Краснодаре: я с дочерью, зятем и внучками. На переднем плане наш «заинтересованный», который так и не стал Свидетелем Иеговы
Естественно, следовали «разборки», почему я так поступаю. А ведь это была неправда, хотя для меня оказалось невероятно трудным следовать этому распоряжению и не общаться с собственной дочкой. Наше «общение» ограничивалось внуками. Но даже если моя дочь привозила на машине внуков, она стояла вдали от дома и сигналила, чтобы я вышла и забрала детей. И это называется «общение»? Никто и никогда не подходил ко мне во время такой передачи детей и не говорил: «Сестра, ты нарушаешь законы Бога!» А ведь по правилам положено сначала переговорить с «согрешившим» с глазу на глаз. Если не послушает он, то тогда взять двух-трех свидетелей. А если и тогда не послушает – сказать собранию. Но в моем случае не было ни одного, ни двух, – никого! А казалось бы – вот она. Прямо на месте преступления! Но – нет!
Потом старейшина уже нового моего собрания намекнул, чтобы я поменьше общалась с внуками, ведь они могут подтолкнуть меня к общению с дочерью, и к тому же отнимают время, которое я могу уделить проповеди. В собрание «Брюховецкое» я перевелась потому, что здесь требовались возвещатели. Но ситуация с моей дочерью мгновенно достигла и этого собрания. Причем довод, который мне привели, убил меня наповал. Спецпионерами здесь служили Дмитрий и Ольга Крамаренко. Мать Ольги Людмила Перескокова также была активным Свидетелем Иеговы. Её вторая дочь (сестра Ольги) была лишена родительских прав, а ребенок отправлен в Интернат. И эту, с позволения сказать, бабушку, которая ради «служения Иегове» согласилась на то, чтобы внука забрали в Интернат, приводили мне в качестве высокодуховного авторитета. Честно говоря, я была ошарашена таким примером.
Терпеть разлуку с дочерь и сыном было невыносимо, но я терпела. Не желала прослыть ропотницей и грешницей, так и продолжалась моя рутинная жизнь…
Но я уже не могла быть ревностной. На фоне стрессовых ситуаций у меня начались серьезные проблемы со здоровьем. Постепенно моя проповедь с улицы переместилась в Интернет. Здесь, в сети, пришлось встретиться с критически настроенными к Свидетелям Иеговы людьми. Первая реакция – они ВРУТ! Но на каждый довод давались ссылки на соответствующие статьи в «Сторожевых Башнях» с указание года, месяца и страницы. Я сразу принималась искать эти статьи в электронной библиотеке Общества на официальном сайте. И о, ужас! Их слова неминуемо подтверждались. Особенно меня шокировали многочисленные даты наступления Армагеддона. Однако вскоре старые выпуски «Сторожевой Башни» из электронной библиотеки на сайте исчезли. Сейчас «Сторожевую Башню» можно прочитать, начиная с 2000 года, поэтому для тех, кто пришел в ОСБ позднее этого срока, прежние выпуски, где очень самонадеянно объявлялось об очередном сроке «конца системы вещей», стали недоступны. Но у меня уже закрались сомнения в истинности всех утверждений и пророчеств ОСБ.
Я стала самостоятельно выискивать информацию в Интернете. Перестала читать журнал «Сторожевая Башня», поскольку он отвлекал меня, мешал сконцентрироваться и прийти к личным выводам. Я начинала все яснее осознавать, что все эти долгие годы, по сути, безвольно доверяла организации, абсолютно не перепроверяя её утверждения и заявления. И кого винить во всем этом? Только себя, больше не кого. За то, что позволила руководству ОСБ навязать мне их собственные мысли. Чувствовать себя жертвой их обмана было очень больно и обидно.
И вдруг – книга «Кризис совести» Реймонда Френца! Это был взрыв, разрушивший мою безоговорочную веру в ОСБ. А дальше – больше! Книга «Некуда Идти» Станислава Ковтуна, блоги Вениамина Яковлева, Павла Талызина и других бывших Свидетелей Иеговы убедили меня в том, что проблемы простираются далеко от моего собрания и касаются всего Общества и всей системы ОСБ. Мои мозги кипели, голова трещала, разум кричал: «ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!»
Кризис совести достиг и меня. Я понимала, что уже не смогу проповедовать о том, во что сама уже не верю. Я не верила в 1914 год, когда якобы произошло невидимое пришествие Христа. Я окончательно запуталась в трактовке «рода сего», которая в течение моего нахождения в ОСБ менялась трижды. Я уже не понимала, откуда берутся все эти «помазанники», которых с 2006 года становилось все больше и больше. В 1991 году их было примерно 8800, а теперь перевалило за 15 тысяч. Если их набор закончился в 1930-е годы, откуда они берутся в таком количестве? Старейшины объясняют, что это замена тех, кто оказался неверным на небесах. Но там-то откуда взяться неверным, ведь, кажется, сатаны там уже нет? Ответы старейшин были разными, но всегда смешными и бездоказательными.
Все свои размышления я держала при себе и ни с кем не делилась. Я боялась ошибиться и соблазнить этим других. В какой-то момент я поняла, что призыв «Выйди из неё, народ мой» (Откр. 4:18) относится именно ко мне! И вот после полутора лет исследований и глубоких размышлений я четко осознала: пора выходить.
Сначала перестала посещать собрание. Стала искать в Интернете сайты или блоги т.н. «отступников». Читала Библию. И уже потом приняла окончательное решение. Совету старейшин написала заявление о том, что я больше не желаю быть Свидетелем Иеговы с указанием причин. Я знала, что за любое несогласие с ВиБРом («верным и благоразумным рабом») следует неминуемая расплата в виде лишения общения. В заявлении сделала приписку, что с правовым комитетом встречаться не желаю, так как своего решения я не поменяю. Мне позвонил старейшина и сообщил, что на ближайшем собрании будет сделано объявление.
В это время я поделилась своими мыслями и решением с сестрой, с которой мы были дружны 35 лет (еще до того, как я стала Свидетелем). Первое, что она испытала – это шок. Но, проверив все мои доводы, спустя три месяца сделала точно такой же шаг. Каплей, окончательно переполнившей её чашу, оказалось поведение районного надзирателя Владимира Батарчука (на фото). И он же стал последним толчком еще для одной сестры, чтобы покинуть ОСБ.
Как можно подытожить свои 23 с половиной года, проведенные в этой организации? Были ли плюсы? Да, они были. Это интерес к Библии. Вот сижу сейчас и пытаюсь вспомнить что-то еще… и ничего больше на ум не приходит. До входа в ОСБ я не вращалась в кругу выпивох и прочих, меня привлекали люди культурные и воспитанные. Так что отучать меня от каких-то дурных привычек не приходилось. Вот Библия до Свидетелей Иеговы у меня не приживалась. А теперь я днями и ночами читала Библию, узнавала много нового и хотела делиться этим, поэтому проповедовать мне было легко.
Минусы? Их на порядок больше. За последние пять лет они стали вылезать буквально наружу. Сомнений было много, но я старалась всячески подавить их. Поначалу все списывала на то, что у нас какое-то неудачное собрание. Но по разным причинам мне пришлось служить в четырех собраниях, и везде я сталкивалась с теми же самыми проблемами.
На первых порах ты видел пряники, а потом дело дошло и до кнута. Я радовалась каждому новому члену ОСБ, а ведь я привела в эту организацию 22 человека. Но с течением времени я стала замечать недоумение в их глазах. Их расстраивала негативная сторона собраний, а в ответ они слышали: «Ну мы же все несовершенные».
Однако, как только дело доходило до правовых комитетов, о несовершенстве напрочь забывали. И о несовершенстве подсудимого, и, что самое главное, самих судей. И, таким образом, разочарованные в системе покидали эту организацию. Я переживала за них, но как выразился один служебный помощник: «Виновата в этом ты». Типа это я их плохо учила, поэтому вера в них так и не развилась. А теперь я думала: «Какие же они молодцы!» За какие-то три-пять лет они увидели то, на что мне понадобилось два десятка. Мимо них не прошло несоответствие между тем, о чем учат с трибуны, и реальными поступками. Многие из них, например, не могли понять, чем же так плох день рождения или другой праздник…
Но я же не Корей! И подавляла в себе все, что накипало изнутри. Все мои сомнения в 1914 годе, в назначенных датах и сроках Армагеддона, в понятии «род сей», в принятии символов особо «избранными помазанниками». Я не могла рационально принять т.н. «ЛЮБЯЩУЮ меру» лишения общения. И вот тогда разобраться во всем помогла книга Френца «Кризис совести». Я совершенно четко смогла увидеть, что далеко не только наше собрание и другие собрания, в которых я служила, напоминают ту самую рыбу, которая гниет с головы, где головы – это старейшины. Френц помог понять, что настоящая голова торчит из Бруклина, и именно оттуда идет все разложение!
Две его книги заставили всерьез задуматься над своим будущим. Оставалось лишь не задерживаться в ОСБ.
После выхода мы отметили наше освобождение с двумя другими сестрами, которые тоже покинули соседнее собрание. У меня исчезло чувство вины! Я слишком часто считала себя виноватой то в «пролитии крови» (если кому-то не попроповедовала), то в ропоте, то в сомнениях, то в недостаточных жертвах «ради Царства». Иными словами, прогрессирующее чувство вины на фоне увядающей эйфории.
Сегодня я дышу полной грудью! Оказывается, я не разучилась любить своих соседей, земляков. У меня есть огромное желание и время оказывать им помощь, а не отмахиваться, как от проклятых. Я живу! Я люблю! Я радуюсь! Я с детьми и внуками! С друзьями и коллегами! И Библия всегда у меня под рукой!
Меня хотели разлучить с моими детьми и внуками.
Но вот, мы снова все вместе!
Пусть Свидетели Иеговы не считают каждого покинувшего их Общество погибающим. Вершить суды не им! А отчет Богу мы каждый дадим за себя! «Кто ты, судящий чужого раба? Перед своим Господом стоит он или падает? И Господь силен восстановить его!»
А вы, господа Свидетели, вовсе не Господь, чтобы вам вершить судьбы всей земли.
