Авенир Шустов

Авенир Шустов

Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то некоторые бывшие (практически) с самого начала очевидцами и служителями ОСБ, то рассудилось и мне, по тщательном воспоминании многого из моей жизни сначала и по порядку описать тебе, достопочтенный Читатель, чтобы ты узнал истинное положение вещей и того учения, о котором ты слышал от Свидетелей Иеговы, или в котором был наставлен с детства, или, увлекшись им в сознательном возрасте, пребываешь.

Будем знакомы. Меня зовут Авенир Шустов.  Родился я в 1976 году в городе Джамбул (ныне Тараз), Казахсая ССР, в семье Свидетелей Иеговы. Мои родители, Павел и Наталья, уже несколько лет были крещеными членами организации. У родителей я был первым ребенком. После меня на свет божий народились еще пять моих замечательных сестер. Семья была у нас большая и дружная. Родители приложили неимоверные усилия в воспитании нас, как это называется у Свидетелей Иеговы, по библейским принципам, и мы старались быть дружными и послушными детьми.

Родители являлись активными Свидетелями, очень много времени посвящали для проповеди, а папа вдобавок очень много старался для собрания. А поскольку мы жили за железным занавесом (СССР), жизнь была интересной — в том плане, что была она у нас, как у верующих в Бога Иегову людей, довольно специфичной. Жизнь и служение Богу в корне отличались от привычной нам жизни сегодня. Кто жил в то время, поймет о чем я говорю. Религия была под запретом, вера в Бога не поощрялась и такие люди считались недалекими. Ну, а если не одобрялись религии в целом, такие как Православие, Баптисты, Пятидесятники, АСД, то со Свидетелями Иеговы дело обстояло несколько строже. Поскольку это очень активная религиозная группа, да еще и со своими взглядами и, причем, кардинально отличающимися от общепринятых, терпела она немало трудностей. Я это пишу не потому, что кто-то может быть этого не знает, а поскольку наша семья и я лично пережили то, что я опишу, и в моей памяти до сих пор живы те моменты — то, что я видел, слышал и о чем переживал.

Через десять месяцев после моего рождения мои родители решили поехать, как это сейчас называется у Свидетелей, в отдаленную территорию — в город Хабаровск. Там уже было собрание, но братья все же ожидали помощи в распространении дела Царства и, приехав туда, папа немало постарался для местного собрания. Собрание росло. Заслуга, конечно, не его одного. В целом у Свидетелей Иеговы того времени дух был кардинально иной, нежели сегодня в Организации. 

Братья и сестры радовались влитию “свежей крови” и росту собрания. По-моему в то время папу уже назначили старейшиной (не помню точно). У него уже был немалый опыт в ведении дел собрания и проповеди. Проповедь тогда невозможно было проводить от дома к дому, как сегодня. Проповедовали даже не на улицах и уж тем более не с журналами или книгами. Как тогда говорили, «работали» в парках. Не привлекая внимания, прогуливаясь, начинали незатейливый разговор о том, о сем и, определяя собеседника по его разговору, верующий ли, сотрудник КГБ или кто еще, и на свой страх и риск постепенно переводили разговор на библейскую тему. Поскольку дела в собрании пошли хорошо Органы безопасности стали иметь в виду такое положение вещей, а активных Свидетелей Иеговы взяли на карандаш. В собрании появились шпионы от КГБ (по виду самые обычные Свидетели, заинтересованные или даже крещенные активные, примерные братья) и на собрания начались облавы. Присутствующих переписывали, штрафовали. За особо активных взялись «особо». Стали устраивать обыски с целью найти литературу, и если находили, то сразу же такому человеку инкриминировалась статья в распространении подпольной антигосударственной литературы и человек, таким образом, обеспечивал себе срок в местах не столь отдаленных лет эдак на три-пять. Посадили 1983 году (мы там уже не жили) пять братьев и две сестры за активную работу. Одна из осужденных сестер — это была младшая сестра моей мамы Ольга. Тогда ей было 19. Она занималась печатанием литературы. За такую деятельность она получила 4 года тюрьмы, но после срок был заменен на три года вольного поселения в маленьком поселочке Чумикан, что на берегу Шантарского моря (западная часть Тихого океана). Вокруг только горы и тайга с медведями, да барсами. Дорог к поселку нет. Добраться до него можно только на маленьком самолете типа “Кукурузник”. В 1986 году мы с мамой там были в гостях у Ольги. У меня, как у ребенка, осталась масса воспоминаний от той поездки, уйма эмоций. До сих пор помню тот прохладный воздух, пахнущий хвоей и морем. Помню то холодное море с огромными волнами и людей, зарабатывающих себе на хлеб ловлей кеты. Так много красной рыбы и красной икры я не ел более никогда в жизни. Помню тот барак в котором жила моя тетя. И помню как мама, нас, тогда уже 4-х детей, наставляла, что мы должны быть готовы к любым испытаниям, но никогда не отказываться от Иеговы. Моих родителей такие “испытания веры” как аресты как-то миновали. Родив в Хабаровске мою сестру Эсфирь (1978),  мы переехали в город Талас, Киргизская ССР.

Талас был областной город с населением в 25 тысяч человек. Располагается в живописном месте на слиянии дух рек — Талас и Бешташ. Совсем рядом от города красивые пышные леса и неподалеку горы. Бывало, в этих лесах мы проводили наши собрания. Обычно это были либо выходные, либо еще какой-нибудь государственный праздник. К тому времени Свидетелей Иеговы в этом городе уже было немало. Не могу сказать точное количество, но помню, что на собраниях собиралось достаточно народу. Выезды в лес были событием нечастым. Эти выезды были для нас как конгрессы. Такие собрания называли собраниями с заинтересованными. Там обычно произносились публичные речи, кто-то из опытных братьев готовил их сам; тогда не приходили конспекты с речами от ОСБ. После такого собрания было непринужденное общение. Они в основном были ориентированы на людей интересующихся свидетельской картиной видения мира и справедливости.

А еженедельные встречи проводились раз в неделю по домам. Называли мы эти встречи “студиями”. Изучали какую придется Сторожевую Башню. Встречи каждый раз проводились в разных местах без какой-либо системы очередности, как  по месту, так и по времени. Так делалось, лишний раз не привлекать чтобы внимание. Проводились такие встречи уже потемну. В доме плотно занавешивались окна, в прихожей не горел свет. Договаривались о таких встречах очень “аккуратно”, чтобы знали только те, кто должен знать. Нас, детей, учили, что если мы и знаем у кого будет проходить следующая “студия”, то, чтобы вели себя как не знающие (что-то вроде того как “имеющие будьте как не имеющие”), дабы информация не просочилась куда не надо и нам не помешали встречаться.

Помню смешной момент, когда мы отправились на “студию” (мама, я, моя сестренка Эсфирь и в коляске совсем маленькая, но очень разговорчивая Руфина) и, проходя мимо курящего трубку на лавочке старенького дедушки-соседа, Руфина радостно так, по-детски, от всего сердца сообщила соседу, что мы отправились на “студию” к Янцен Марии и Эмилю (пожилая пара). Нас тогда как кипятком обдало! Вся!!! Вся информация о встрече была отдана агенту сатаны!!! Какой кошмар!!! Мама не знала теперь, идти ли… И, самое главное, как сообщить братьям, что пароли и явки провалены и, возможно, лучше даже отменить сегодняшнюю встречу. Но та встреча прошла спокойно. То ли дедушка не расслышал, то ли не понял, что за “студия” такая, куда мы отправились, то ли ему просто не было до этого дела.

Но все равно иногда нас задерживала доблестная милиция. Задержания происходили иногда даже в лесу, правда уже после программы. И Руфина тут была совершенно не причем. Дело в том, что из Хабаровска в Талас переехали не только мы (семья), но и досье на папу, как на активиста. Снова начались слежки, облавы, переписывание присутствующих, штрафы, обыски. Помню как с одного такого собрания, которое так и не началось, пришлось быстро разойтись. В дом практически вломились сотрудники милиции и представительные мужчины в костюмах и галстуках. Стали всех переписывать. Мама отказалась называть свое имя. Началась словесная перепалка. После чего мама встала, взяла нас, детей, и мы вышли из дома. Остальной народ последовал нашему примеру и все стали расходиться. Люди в галстуках вели себя культурно и спокойно, а милиция пыталась схватить покидающих дом. Собрание не состоялось. Мы все разошлись разными дорогами, темными улицами – благо на весь город только три фонаря, а по улицам ездили милицейские машины и машины КГБ. Кого-то тогда задержали, оштрафовали… Но никто не сдавал своих. Все молчали как партизаны. Ответственные братья на собрание не пришли. У Свидетелей тогда очень сильно была развита “чуйка” на подобные моменты. Эти ответственные братья были мой папа и его родной брат Василий, которые идя на встречу, вдруг заметили подозрительную “Волгу”, стоящую поодаль на соседней улице. Договорились прикинуться “валенками”. С улицы то никуда не денешься, ты ж по ней уже идешь… А вот дом и проигнорировать можно. Тут их догнал молодой человек спортивного телосложения и попытался вклиниться в разговор. Приближался “заветный” дом, но братья шли мимо. Тут  таинственный попутчик спросил, а туда ли они идут? Не в этот ли им дом? На что братья ответили, что идут туда, куда им надо, а что он за странный тип, пытающийся вечером впотьмах познакомиться с незнакомыми мужчинами? Не собутыльников ли он ищет – так они не “пьют”, да и по нему бы они не сказали такого – одет прилично, а вот поведение имеет странное. Предложили ему идти своей дорогой, да и сами вскоре разошлись по домам.

Описанное мной чуть выше навсегда врезалось в мою детскую память и, описывая это, я снова слышу те звуки и шорохи, шум моторов шныряющих по улицам спецмашин, слышу нервозность и напряжение в воздухе.

В 1984 году я пошел в школу. Помню, как отказался вступать в октябрята и какое волнение это вызвало в школе. Помню как со мной учительница моя, Таисия Дмитриевна (замечательный человек) беседовала. Спрашивала, почему я не хочу стать октябренком. Я старался как мог объяснять свою позицию. Конечно, при поступлении в школу такую разъяснительную работу проводила с учительницей моя мама, но все же мне пришлось повторить. После того как я перед Таисией Дмитриевной отказался стать октябренком, меня повели к завучу. Завуч младших классов (имя не помню) была женой одного из сотрудников КГБ. И там, в присутствии своей учительницы, завуча, директора школы и еще какого-то представительного худощавого, высокого мужчины, я вновь объяснял свой отказ стать октябренком. Уже смутно помню, о чем точно шла речь, но четко помню, как меня очень внимательно слушали все четверо, задавали мне вопросы. Я же объяснил свою позицию так: “Вы же знаете, что я верующий человек. Я не могу быть ЗА Бога и ЗА Ленина. Это так же невозможно как если бы октябрята надели крестики. Они ведь этого никогда не сделают. И я не могу надеть звездочку”. Мне говорили, что ты только в школе ее надевай, чтобы родители не видели и не ругали. Я ответил, что не в родителях дело и ругать они меня не будут. Это против моей совести и это видит Бог, а обманывать нехорошо. Держался я уверенно. Отнеслись ко мне с уважением. И уже очень скоро своим отказом я стал знаменит не только в своей школе. Обо мне вышла статья в местной газете. Так однажды я проснулся «звездой» и по-моему даже областного масштаба, ну городского — уж точно. Обо мне говорили повсюду. Правда наш разговор перевернули и написали, что мол я сказал, что звездочку надену только тогда, когда октябрята наденут крестики. Мы с родителями, перечитывая это, еще долго смеялись. Эта газета до сих пор хранится у родителей. 

К концу 1984 года жить в Таласе стало невыносимо. Почти каждый день к нам домой приходили то сотрудники милиции, то люди в штатском; то спрашивали как живем, то на что живем. Проверяли документы на дом, на уголь, которым он топился, проверяли даже электросчетчик и электропроводку, и однажды таки докопались: «Почему в проводке один кабель черного цвета, а другой синего?». Стали писать в местных газетах, что живет в городе Таласе очень опасная семья, семья Шустовых. Это американские шпионы и ведут они подрывную работу против нашего замечательного советского государства. И троих своих детей они зверски мучают за высоким забором, которым тщательно отгородились от доброжелательных соседей. И живут они на нетрудовые доходы, а точнее на доллары, которые им пересылают враги СССР из США. Таких газет вышло две. Загудел весь город. Все стали показывать пальцем. Потом стали выходить газеты подряд, в которых, якобы, общественность требовала изолировать таких негодяев от общества, лишив их родительских прав и всего имущества. От номера к номеру обстановка накалялась все сильнее. И однажды утром родители решили, что надо сменить место жительства. Поразмышляв пару часов, они выбрали город Таллин, Эстонской ССР. Проснувшись утром мы, дети, папу уже не нашли. Мама же нам объяснила, что папа уехал по делам и скоро вернется (это было в феврале 1985 года).

Так 6-го июня 1985 года мы приехали в Таллин. Город, лично мне, показался очень необычным. Необычен он был для меня во многом. Я никогда ранее не видел старого города с крепостной стеной и улиц, мощеных из камня. Ранее я не видал столько храмов и соборов в городе. Для нас для всех (семьи) было удивительно, что так, можно сказать открыто, Свидетели Иеговы проповедуют в городе с Библиями в руках, и их слушают люди — порой целыми толпами облепляя проповедующего! И никто не боится проходящего мимо милиционера. А если Милиционер и подходит к такой группе, то только лишь для того, чтобы попросить немного подвинуться в сторону и не мешать проходящим мимо пешеходам или автомобилям. Сказать, что нам это было удивительно — это наверное ничего не сказать. ШОК!!! Такого мы даже представить себе не могли! А тут наяву.

Меня поразили белые ночи. О таком явлении я даже подумать не мог. И часто, уже ночью,  я смотрел в окно и думал, — ну как же так, почему солнце так долго не садится? Но больше всего меня поразило эстонское лето. Точнее оно меня просто «убило». Выйдя из поезда на перрон, мы оказались в жутком для нас холоде. Тогда температура воздуха была, что-то около +10С. От такой резкой смены климата я был в шоке. Уезжали мы в Таллин из Джамбула и там на тот момент было градусов +30С, а приехали просто в «холодильник» какой-то!

Осенью снова началась школа. Мама провела разъяснительную работу с моим уже новым учителем. Но Алла Васильевна, как я видел картину, оказалась человеком двуличным, и маме она улыбалась и говорила, что все замечательно, а мне строила козни, и часто перед всем классом меня выставляла на смех за мою позицию. В третьем классе я не вступил в пионерскую организацию. Но поскольку все дети были к тому времени постарше, они сами уже стали меня спрашивать, почему я не пионер. Им было непонятно почему, если человек хорошо успевает в учебе и имеет примерное поведение, он не пионер. Вскоре вся школа знала, что я верующий, и не просто верующий, а гордо именуемый себя Свидетелем Иеговы. Многие думали, что название Свидетель Иеговы — это значит крещеный. И когда кто-то из детей других классов у кого-нибудь интересовался, почему я не пионер, ему говорили, что «он крещеный». И тогда спрашивающий так многозначительно протягивал: «А-а-а…» (ну, типа, ясно). Многие одноклассники уважали мою позицию, да и меня как человека. Уже в конце 80-х – начале 90-х литература ОСБ стала выглядеть цивильно (т.е. не набранная в тетрадках на печатной машине, как ранее, а походила уже на современную) и я носил журналы в школу. На переменах сам читал и тем, кто интересовался, тоже давал почитать. Беседовал с учителями, давал им и журналы, и книги ОСБ. Проблем не было.

Вообще все эти проблемы в школе (насмешки, как со стороны некоторых учителей, так и некоторых учеников) нас родители учили воспринимать как должное, т.е. как преследование за истину. Так мы к этому и относились, хотя моим сестрам приходилось порой тяжелее, нежели мне. Но мы понимали, что служителей Иеговы Бога будут преследовать, как и пророков Бога в древности. Нас это убеждало, что истина всегда ненавидима и, что это сатана со своим безбожным и мятежным миром хочет всех увести от Иеговы. 

Но близилась свобода. Это очень сильно ощущалось во всем. Многие помнят время Перестройки. Разные сеансы с заряжением воды через телевизор, передачи “Взгляд” и “Прожектор перестройки”, развитие разных кооперативов и т. д. Тогда и Свидетели Иеговы получили возможность посещать конгрессы. В 1989 году мы первый раз поехали в Польшу, г. Познань на конгресс. Тогда же конгресс проходил и в Варшаве. На машине поехали с семьей Евдокимовых. Они на своей, а мы – на своей. К нашим братьям, Свидетелям из другой страны, где мы встретили еще много Свидетелей из разных стран!

Следующий год – еще один конгресс в Польше, уже в Варшаве. Целая колонна из туристических “Икарусов” отправилась в Варшаву из Таллинна. В автобусах не-Свидетелем были только водители. Пожилой брат, Николай Григорьевич Чернышов (жил в Алма-Ате), уважаемый как самими Свидетелями, так и “мирскими” властями, смог организовать два железнодорожных состава из Алма-Аты, не товарняк, как при ссылке в Сибирь, а современные комфортабельные вагоны для поездки на этот “духовный пир” всем желающим из республик Средней Азии. Народ также летел самолетами из Дальнего Востока, где практически все пассажиры на борту были Свидетелями Иеговы.

Представьте только, что могли чувствовать и думать Свидетели, оказавшиеся на конгрессе ЗАГРАНИЦЕЙ после столь долгого и жесткого запрета?! И вот она – долгожданная свобода!

В 1991 году в Таллинне прошел первый конгресс Свидетелей Иеговы. В СССР!!! Конгресс прошел в шикарном зале городского холла, на берегу моря, прямо в центре Таллинна. Гости приехали отовсюду: из Ленинграда, Калининграда, Литвы, Латвии, Финляндии. Восторгу не было предела. Помню, как меня переполняли чувства от всех этих событий. Я старался и помогал братьям, как только мог. Участвовал в подготовке зала к конгрессу, и во время программы участвовал в разных службах. Меня все это очень воодушевляло. Все говорили, что это Иегова благословляет свой народ. Поговаривали, что скоро Свидетели Иеговы получат официальную свободу и будут зарегистрированы как часть международной организации. Все пребывали в эйфории. Эстония тогда еще была в составе СССР. Никто и представить не мог, что случится всего через два месяца. Но 21-го августа 1991 года не стало такой огромной страны как Советский Союз.

Многие пребывали в смятении и недоумении. Очень четко помню настроение, царящее в те дни. Через несколько дней после переворота в Кремле, началась военная кампания США в Ираке — «Буря в пустыне». И помню, как некоторые братья и сестры тогда рассуждали, что все происходит как и было предсказано в Библии… И, что вот-вот уже Армагеддон… Тогда был очень бурный рост организации на всей территории бывшего СССР. И все, естественно, его расценивали как Божье благословение и последние сборы “пшеницы”.

В 1993 году в городе Маарду (пригород Таллинна) был построен первый Зал Царства Свидетелей Иеговы. Началось грандиозное строительство переводческого центра в Таллинне на улице Пухангу. Во всех журналах «Пробудитесь!» того времени, вплоть до октября месяца 1995 года, на развороте титульного листа указывалась цель этого журнала. Там упоминалось, что он предназначается как для личного, так и для семейного чтения и давалось заверение, что еще при поколении людей, видевших своими глазами 1914 год, Иегова непременно установит Новый мир, т.к. Иисус Христос в признаке о последних днях сказал, что «не пройдет род сей, как все сие будет». Утверждалось, что «род сей» — и есть тот самый род, родившийся не позднее 1914 года. Эта же информация имеется и в книге «Ты можешь жить вечно в раю на Земле» (стр.154). А раз так, то вот-вот, совсем немного и наступит Новый мир!

В 1993 году на осеннем конгрессе я крестился. Не помня себя от радости, я шел в бассейн для крещения; и как пьяный, аж ноги подкашивались и кружилась голова от волнения — когда я выходил из бассейна. Я старался быть активным и полезным для собрания. Тогда еще встречи групп проходили на квартирах братьев и сестер, и мы с братом Григорием (учились мы в параллельных классах) предложили свою помощь в сортировании литературы и доставки ее для каждой группы по месту их встреч. Нам была оказана такая честь, и мы с удовольствием занимались этим делом. Я брал у папы его “Форд” и мы вместе с Григорием развозили литературу. 

Сразу после окончания школы я пошел работать на стройку, сначала подсобным рабочим. Старался также участвовать и в строительстве переводческого центра. Но там я больше принимал участие в охране строительной территории в ночное время. Так, четыре брата дежурящих в одну смену (ночь) распределялись, в основном по парам, кто в какое время заступает на дежурство, а кто в это время отдыхает. После нескольких ночей подряд был перерыв в несколько недель, а потом снова приходила наша очередь дежурить. Все, конечно, уставали от такого графика, ведь днем еще и на работу надо было идти, а полночи не спишь. Но мы это принимали за честь, как преимущество служить таким образом самому Иегове.

Служил я от всего сердца. В 1995 году меня назначили служебным помощником. Помню, как перед собранием ко мне подошел Роман Матковский (председательствующий надзиратель) и сказал мне, что на меня пришло письмо из филиала Общества с одобрением на этот пост. Мне, конечно же, было очень приятно! И я согласился. Назначили меня в собрании Мустамяэ. Спустя некоторое время, из-за большого роста собрание поделилось и я оказался в собрании Кристийне. Назначить-то назначили… Но у меня в голове сразу же возник один серьезный вопрос. На собраниях мы часто слышим, что такие назначения, как служебный помощник или старейшина, происходят по руководству Святого Духа. И у меня и возник вопрос: ну как же может Организация, руководимая Святым Духом, допустить такую оплошность. Как же так? Святой Дух не видит что ли, что у меня есть проблема? Дело в том, что я имел слабость к просмотру материала порнографического содержания. Вот меня и смутило, КУДА ЖЕ СМОТРИТ СВЯТОЙ ДУХ? Мне показалось очень странным, что Святой Дух упускает такой момент. И если доселе я убеждался в истинности организации, то с этого момента пошел обратный процесс — процесс разочарования и разубеждения. Стали собираться аргументу против богоизбранности организации Свидетелей Иеговы.

Спустя некоторое время мы переехали в другой район и естественно поменяли собрание. Но в новом собрании я быстро освоился и получил новые задания. Уже в прошлом собрании (Кристийне) мне было доверено вести группу книгоизучения, и я неплохо справлялся. Мне это доставляло огромную радость, т. к. нужно было проводить тщательное исследование изучаемого материала. Так же я уже произносил публичные речи по воскресениям и меня приглашали с докладами в другие собрания. Проводил я и встречи для проповеди, и с членами своей группы старался регулярно ходить в служение. В новом собрании я продолжил в том же духе. Но в силу разных причин я стал выбиваться из сил и активность в служении снизилась. 

На очередной встрече служебных помощников и старейшин с разъездным надзирателем, от разъездного я услышал следующее. Это было сказано всем присутствующим, не конкретизируя личности, но все, кого это касалось, поняли. Разъездной, Ханс Петерсон, сказал, что среди как помощников, так и старейшин наблюдается некий спад в служении, т. е. упали показатели часов в проповеди. И если к следующему его визиту положение не поправится, такие служители ИМ ЛИЧНО будут сняты со своих должностей. После той встречи братья рассуждали, что, мол, надо исправиться, а я подумал: «Странная штука (!), сначала назначается, — несмотря на его неправильное поведение (о себе), – а потом духовность измеряется не по делам, которые происходят в личных твоих отношениях с другими, будь то соверующими или просто окружающими тебя людьми, не по твоим отношениям с Богом, а по бумажке с цифрами. И назначал меня раб, а снимать будет какой-то посторонний человек, не имеющий святого духа. Он же не раб! Мне это было более чем странно. И еще я для себя сделал вывод, что свидетельская духовность проявляется исключительно на бумажке. И дела твои тут совершенно не при чем.

Так я мог рассуждать, потому что уже был наслышан разных историй о «братской любви» внутри собрания, да и сам видел тот беспредел, который порой творят старейшины, причем абсолютно безнаказанно. Видел, когда старейшина Сергей (вместе со своей женой Оксаной) очень несправедливо обошлись с одной одинокой сестрой (мать с двумя молоденькими дочерями). Когда Оксана, управляя автомобилем той сестры, не справилась с управлением и разбила его, что только на свалку и взяли, еще и обвинила хозяйку, мол, а зачем ты мне его дала? Когда обиженная сестра обратилась за помощью к старейшине Василию Гопка, он вступился за того старейшину и его жену. В итоге проблема, конечно, была решена, но все же с перевесом в пользу старейшинства.  Бывшие “в теме” еще долго в шутку называли брата Гопка  страховым экспертом-оценщиком.

Еще один интересный случай произошел немногим ранее, когда один из старейшин заболел и другой старейшина, тот самый Алаксандр Евдокимов, помазанник по совместительству, с которым мы ездили в Польшу, отпустил в адрес больного реплику: «Старейшина он, конечно, паршивенький, но все равно жалко, брат же». Помню, как многие, кто это слышал, возмущались таким высказываниям.

Помню, как моего родного дядю, Василия Шустова, того самого, с кем мой папа отшил КГБэшника, лишили общения по причине того, что он и еще один брат-старейшина, Эрхард Прехель (единственный старейшина на всё собрание) не могли никак поладить и в очередном выяснении отношений, когда Эрхард начал «загибать пальцы», Василий назвал  его козлом. Старейшина сильно оскорбился и, пригласив двух других старейшин из Тараза на комитет, а сам выступая в качестве обиженного и члена комитета одновременно, требовал исключения того брата. И ДОБИЛСЯ! 

У меня сложилась полная картина о сотрудничестве Организации Свидетелей Иеговы со Святым Духом и наоборот. Я четко понял, что никакой Святой Дух не руководит Организацией, ну, по крайней мере, собраниями в отдельности. Если что и делается, то все это чисто из каких-то человеческих соображений и суждений. И не более. Просто люди искренне стремятся служить Богу. Но поскольку все мы несовершенны, вот и происходят такие, скажем, «косячки». Не желая, чтобы меня объявили, что я более не служебный помощник, я просто перешел обратно в собрание Кристийне, но уже, естественно, не как помощник. И пошла обычная жизнь — работа, собрания, задания по теократической школе и НЦС, служение… Короче – рутина.

Прихожу к пониманию…

Из своих прежних изысканий при подготовке к встречам собрания и докладам, я стал замечать разные интересные моменты в свидетельских пониманиях истин. Мне показалось странным, что истина не просто становится ярче, а порой меняет курс. Но я в то время думал, что это просто я сам чего-то не понимаю. И хотя видел, что отдельными собраниями и не руководит Святой Дух, но верным и благоразумным рабом Святой Дух Бога руководить все-таки должен, иначе и быть не может.

У меня стали появляться различные вопросы. Ответы на них я пытался получить у папы, как у опытного брата, как у старейшины. И получал я эти ответы. И мне они казались разумными и обоснованными. Но по прошествии какого-то времени у меня возникали те же вопросы, но более глубже; я старался уже докопаться. Меня мучили такие вопросы, как наличие судьбы. В свое время меня просто “убило” услышанное заявление на конгрессе, что Бог не хотел знать, согрешат ли Адам с Евой. Как?! Как так, всезнающий Бог, который любит людей и ему небезразлично их будущее, ВДРУГ НЕ желает знать как они поступят?! Что это за всезнание и что это за такая любовь?! Это же самое настоящее наплевательское отношение к своему творению!

Я не был согласен с учением, что спасение только в Организации, а всех остальных Бог отправит в топку Армагеддона. КАК? За что, если они просто по-другому представляют себе Бога или поклонение Ему? А при чем тут маленькие дети?

Потом я стал замечать, что библейские стихи, описывающие в Старом Завете Иегову, в Новом Завете применимы к Христу. Но тогда я не особо предавал значение таким моментам. Мне это просто казалось “странным”. Но вот со свидетельским пониманием о том, кто же такие эти 144000 из Откровения, я на тот момент уже согласиться не мог. И помню, как с папой иногда касались мы этой темы, и я ему доказывал, что Свидетели Иеговы не правы в своей трактовке о 144 тысячах, и объяснял почему. Он ничего не возражал мне, но просто не соглашался.

Не был я согласен с практикой о лишении общения и всегда продолжал общаться с исключенными, правда, старался делать это аккуратно, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я не мог понять так же нового понимания о «роде сем». Мне это понимание виделось совершенно бредовой идеей (эта тема обсуждалась где-то в 95-96 годах), когда стали считать, что это «злой и развращенный род». Так он никогда и не кончится! Что это за абсурдное пророчество, высказанное Христом?! И я всегда спрашивал папу, ну откуда «ВиБР» знает, что имел в виду Иисус, когда Он на горе своим апостолам сказал о «роде сем»?

После 1995 года спал ажиотаж вокруг Армагеддона. Потом стал наблюдаться прирост числа помазанников, вместо уменьшения оного, вопреки ожиданиям и пониманиям членов организации. И я сильно усомнился в правильности верования Свидетелей. Усомнился я настолько, что просто перестал участвовать в служении. Я более не мог ходить и говорить людям о том, в чем я сам разочаровался и относительно чего сам пытаюсь навести порядок в своей голове. Долгое время я прибывал в полной прострации и не знал с чего начать. Пытался перечитывать старые номера журналов и старые книги, в поисках ответов, но все впустую.

В процессе осмысления всего, что я знаю, я мог себе позволить не пойти на конгресс или просто уйти с него, если мне что-то не понравилось или показалось не интересным, мог не пойти на собрание. Вот так просто не захотел и не пошел. Бывало днями и ночами напролет я сидел в интернете и смотрел всякую жесть. Смотрел видео с различными казнями в мусульманских странах – от отрубания рук и голов, повешения, до побивания камнями. Смотрел и думал… думал и снова смотрел, и снова думал… Я не мог понять, как любящий Бог мог повелеть древнему Израилю проявлять такую жестокость по отношению к провинившемуся или к иноплеменнику при захвате их земель? А где любовь? 

Я завел себе тетрадь в которую стал выписывать все библейские упоминания проявления такой жестокости или повеления ее делать. Стал писать свои соображения на этот счет. Меня переполнял гнев. Я садился в машину, выезжал в лес и… кричал. Я орал  Богу что было сил, как я его ненавижу за такую жестокость. Потом я просил у него прощения. И так раз за разом.

Порой я старался возобновить свое служение, но сходив в него раз или два, у меня это начинало вызывать полное отторжение и отвращение. Я не мог говорить то, с чем в корне не согласен. У меня начался внутренний конфликт.  На собраниях и конгрессах я постоянно слышал призывы к служению, да еще и к пионерскому служению. Постоянно ставились в пример какие-то братья и сестры, у которых очень тяжелые обстоятельства, но которые пионерят, а потом задавался вопрос типа: а у тебя что, положение такое же или еще хуже, что ты не пионеришь? Надо сказать, что такие побуждения часто вызывают чувство вины. Но у меня это вызывало еще и раздражение. Помнится, как однажды, в публичной речи докладчик сказал, что Ной во время перед Потопом ходил в служение, и вся его семья тоже в этом участвовала. Возможно, они даже местность разбили на участки, чтобы никого не пропустить и всех оповестить о предстоящем Потопе. А в Новом мире Ной, возможно, спросит у тебя: «А ты участвовал в служении и все ли силы ты для этого прикладывал? Смотри, чтобы не было тогда тебе стыдно». Я тогда чуть со смеху не лопнул, так меня распирало. После собрания я очень хотел подойти к этому докладчику и спросить, откуда у него такие бредовые мысли, но докладчик был приезжим и во время песни между частями собрания успел ретироваться, так что, когда я обернулся в надежде его увидеть, от него уже и след простыл. И так последние лет 7-8 я не участвовал в служении.

Шло время. Собрание Кристийне расформировали и всех распределили по разным собраниям, согласно месту жительства. Но еще за полгода до такого события, я решил так сказать «взяться за ум», и, подойдя к старейшинам и пионерам, сказал, что хочу наладить свое служение. Все обрадовались. Меня взяли на поруки. Служение пошло вверх, но вот только радости от этого было — НОЛЬ. Я все делал просто потому, что так надо. Потом в связи с расформированием собрания Кристийне, по месту жительства я оказался снова в собрании Мустамяэ. Многие не захотели идти в него по причине жесткого нрава старейшин этого собрания. Но я был непреклонен и сказал сам себе, что нужно поступать по заведенному порядку: раз живешь на этой территории — будь любезен посещать собрание к которому относишься. И так с декабря 2011 года я стал ходить в собрание Мустамяэ и продолжал быть активным и в проповеди, и в делах собрания. Уже скоро это заметили старейшины.

И вот однажды меня пригласил в служение старейшина Василий Гопка. Пошли мы с ним на деловую территорию, послужили. После служения он меня пригласил в кафе на чашечку кофе. Я подумал, что это неспроста. И как в воду глядел. Он меня похвалил за мои успехи, вспомнил мои старые заслуги, и сказал, что собранию нужны опытные братья и он будет рад снова видеть меня в служебных помощниках, а там, глядишь, недалеко и до старейшины. Я его поблагодарил, но сказал, что принять его предложение не могу. Он удивился и спросил, в чем же проблема? Я сказал, что это не только моя проблема, но она касается и его самого, и многих других братьев, кто связан со стройкой, хотя это в общем-то и не мое дело (мы оба строители). Я ему пояснил, что считаю нечестным работать так, как мы работаем. Дело в том, что в строительстве крутится очень много грязных денег (не платятся с них налоги) и мы, работая в этой сфере, получаемся соучастниками в таких нечестных делах. Он попытался объяснить, что мы тут не при чем, мол, все это начальство, которое нам платит — это оно во всем виновато, что часть денег поступает на карточку через банк, а другая часть – грязными в конверте. Но я сказал, что не могу с ним согласиться и что долю нашей ответственности тоже здесь вижу, т.е. пособничество в укрытии налогов. А в требовании к желающим быть служебными помощниками и старейшинами перечисляется отсутствие жадности к нечестной прибыли. И что бы он мне не говорил, меня это не убеждает, т.к. Библия говорит определенно (1 Тим., 3 глава). Я ему сказал, что не надо мне ничего объяснять, так как прекрасно знаю всю строительную «кухню». А если я, он или кто-то еще хочет поступать честно, как это со сцены заявляется, то может устроиться в фирму, где платят гораздо меньше, но зато все деньги «чистые». И сказать, что на те деньги прожить невозможно, нельзя, потому как более половины населения страны живёт ещё на меньшие деньги. И коль уж мы говорим о честности, то давай и поступать будем честно. Ему это не понравилось. Более мы с ним в служении никогда не ходили. 

Позднее, после служебной встречи, я снова подошел к Василию и сказал, что я не понимаю смысла в голосовании на собрании по принятию различных резолюций. Я сказал, что мне не ясно: у нас собрание теократическое или демократическое? Если теократическое, тогда зачем голосовать, а если мы голосуем, тогда где тут теократия? И почему мы должны голосовать, согласны ли мы, что пожертвованные нами деньги пойдут туда или сюда? Зачем голосовать, если деньги УЖЕ пожертвованы и предназначены для дела Царства? И ЧТО он хочет увидеть, когда устраиваются такие голосования? Несогласных? Я сказал, что эти голосования мне напоминают голосования на съездах ЦК КПСС, там тоже все и всегда голосовали «ЗА» (я в таких голосованиях не участвовал, за что на меня косились). Дальше я продолжил: почему мы здесь голосуем, а в других вопросах, таких как уборка территории вокруг Зала — нет? Просто совет старейшин решил по каким-то критериям, кто и когда из братьев будет дежурить, не спросив при этом назначенных на это дежурство, удобно ли им в это время? И это называется теократическим подходом? Василий наградил меня укоризненным взглядом, сказав, что они это обсудят. Я сразу понял, что под словом «это» он имел в виду мой подход, претензию — не как вопрос для разрешения, а как саму претензию — нападение на власть старейшин.

Последнее время у меня возникало все больше и больше вопросов, и я ими просто «доставал» отца и старейшину Андрея Корзина, с которым я работал. В  конце концов, свои вопросы я решил систематизировать. Чтобы их как-то разложить по порядку, я стал упорно читать Библию. Все, что я находил, тут же записывал в специально заведенную тетрадь. Вопросы стали возникать и по еженедельному чтению Библии, и после собрания я подходил с ними к старейшинам.

С вопросом по 24 главе Матфея я подошел к старейшине Сергею Черноморец и спросил, как же мы можем утверждать, что Христос уже правит как царь с 1914 года, когда сам Иисус делает предостережение на этот случай и говорит, чтобы таким людям не верили и сторонились их. А в перечисленных признаках последних дней Он нигде не объясняет, как можно вычислить его приход. Напротив Он говорит своим ученикам, что не их это дело вычислять дни и сроки которые Отец положил во власти своей. Почему мы, вопреки словам Христа, настаиваем на Его присутствии в царской власти с 1914 года? Сергей на меня долго смотрел, просто мило улыбаясь. Потом сказал, что такие вопросы надо задавать в тот момент, когда только начинаешь изучать со Свидетелями Иеговы, а не спустя столько времени. Я возразил, сказав, что я «тормоз» и поэтому спрашиваю сейчас, а не раньше, и мне нужна «скидка на этот счет». К тому же со мной никто и никогда не проводил т. н. «изучение Библии». Я просто сдал вопросы и крестился. Он поулыбался и сказал, что ему надо подумать. Не знаю, думает ли он еще над этим вопросом или уже забыл о нем думать…

В другой раз я у него же спросил по поводу стиха из Откровения 19:1: «Откуда в небе взялось великое множество, если мы знаем, что их место на земле?» Он мне стал говорить, что это Иоанну, возможно, показалось… Я возразил ему, сказав, что так говорить вообще нельзя, потому, что таким образом мы вообще дискредитируем не только этот отрывок, но и всю книгу Откровение. Тогда можно рассуждать, что мало ли, что там написано, Иоанну просто показалось… Он плохо спал — вот и послышалось или привиделось. А может вообще с травой экспериментировал, покурил, как Ной, не зная вина выпил и опьянел, вот и результат… Так можно и всю Библию под сомнение поставить. В итоге, уже на «разборе полетов» абсолютно все мои вопросы мне вменили в вину, сказав, что я таким образом пытался разрушить веру старейшин и отца.

Это удивительно, что старейшины со сцены приглашают подходить к ним с различными волнующими вопросами, а потом, оказывается, что эти самые вопросы тебе же могут поставить в претензию, как злостному разрушителю веры старейшин. Логика, однако! 

В конце концов, я определился со своими вопросами, систематизировал, выписав в тетрадь, и задал их папе. Меня в частности очень интересовал вопрос о личности Христа и Его божественной природе. Нашел также, что в «ПНМ» порой имя Иегова употребляется не там, где надо, а где надо – умалчивается (это касается Греческих Писаний). Для выяснения я обратился к папе. Несколько вечеров подряд, по несколько часов мы «бились» над этими вопросами. И так он мне доказывал, что Иисус — это Михаил Архангел, а я ему в свою очередь целым рядом стихов, что Иисус — это пришедший Бог Иегова, а Михаил Архангел — это и есть Михаил Архангел. В итоге отец, не доказав мне своих утверждений, отказался со мной более встречаться, сказав, что у меня в голове «каша», да и вообще я — отступник.

Ранее мы с женой и дочкой ходили каждую субботу к моим родителям для совместной подготовки к «Сторожевой Башне». Там присутствовали так же мои сестры Сусанна и Вирсавия со своим мужем Романом. Как всегда мы начинали и заканчивали наши встречи с молитвы. Когда мне выпадала честь обратиться к Богу в молитве, я обращался, как и учил Иисус, к небесному Отцу (не к Иегове, как Свидетели Иеговы). Это не осталось незамеченным. Родственник решил меня поправить, чтобы я молился «правильно», т. е. Иегове. Я спросил, а в чем же ошибка моей молитвы? Но его ответом было только лишь, что так учит «верный и благоразумный раб». Я сказал, что я молюсь так, как учил молиться сам Иисус, но он мне сказал, что все же будет правильнее как учит «ВиБР». На мой вопрос, ошибся ли Христос, что так учил молиться своих последователей, он засмущался и ещё раз повторил, что надо делать так, как учит раб. Я не согласился. Тогда он мне сказал, что я на очень опасном пути и мне срочно нужно обратиться к старейшинам и, что если я не обращусь к ним сам в течение 2-х недель (сроки мне теократические установил), то он это сделает вместо меня. Я спросил его, к чему же такая спешка? Уверил его, что обращусь к старейшинам обязательно, но не через две недели, а немного позже, но он твердил о двух неделях. Когда он предложил свою «помощь» в разрешении моих вопросов, я у него поинтересовался, не думает ли он, что у меня вопросы типа «много ли соломы было в яслях, в которых лежал новорожденный Иисус?» или «какого цвета был осел, на котором ехала Мария, мать Иисуса, в Вифлеем?»

Я попросил его объяснить мне тот же вопрос на котором «завис» Сергей Черноморец по Матфея 24. На что Роман мне сразу же заявил, что он не компетентен отвечать на такие вопросы, и что мне нужно обратиться к старейшинам. Так хотелось у него спросить, как бы он ответил на тот же вопрос, если ему озвучат его на участке? Тоже отправит к старейшинам? Я не стал обижать его. Но он продолжал в своем духе, что я на опасном пути и мне срочно нужна помощь старейшин. Настаивал на двухнедельном сроке…

В этот момент мне стало не по себе от того, что я общаюсь с самым настоящим фанатиком, который настаивает на своем, но при этом сам ничегошеньки не смыслит о предмете разговора. В тот момент мне стало его безумно жаль! Со стороны это выглядело, как если бы человек, не умея плавать, кинулся бы спасать утопающего, а поняв, что не справится, стал бы объяснять утопающему, что ему обязательно стоит просить о помощи спасателей. Так я и не понял, зачем он бросился меня «спасать», вызывая на разговор. Но думается мне, что Роман (родственник) приложил руку к ускорению нашей встречи со старейшинами, потому что недели через две-три ко мне подошли двое — Роман Матковский и Василий Гопка. Василий так учтиво предложил мне разобрать вопросы, о которых я имел неосторожность ранее с ним поделиться. Но я уже знал (доложила разведка), что это «Ж-Ж-Ж» неспроста. Я уже знал, откуда ветер дует, и что за вопросы они хотят обсудить. И так я увидел воочию теократический обман, а точнее обман во благо теократии.

Некоторое время назад у нас с женой возникла одна внутрисемейная проблема. Потом все утихло, улеглось. Но некоторая информация, касающаяся лишь меня, моей жены и еще одного человека, сохранилась в моем телефоне, который я без всякой задней мысли отдал отцу (совершенно забыв о той информации). Через какое-то время он ее нашел и оповестил об этом всех родственников, кроме меня (мне же стало известно от «разведки» и уже непосредственно от самих старейшин). Отец также сказал, что я веду греховный образ жизни (хотя никакого греха не было), лишь прикрываясь своим несогласием с учениями от раба. Так что, идя на первую «дружескую встречу», я прекрасно знал, о чем будет речь. Первую встречу Роман Матковский попросил начать меня с молитвы (на второй же встрече молитвы не было). Я помолился, как и делал это последнее время, адресовав молитву Небесному Отцу. Это было взято на заметку.

Потом, уже задним числом, подумалось мне, что надо было тогда отказаться от молитвы и попросить их молиться. Я же, в конце концов, к ним за помощью пришел и их молитва, как праведников, должна была меня исцелить. А тут не вышло исцеления. Но зато состоялась интересная беседа. Не помню всех подробностей той первой нашей встречи (она была 1 мая 2013 года), но некоторые моменты я запомнил надолго.

Началось с того, как у нас с Беллой (моей женой) дела? Я сказал, что уже все хорошо, но спросил: при чем тут Белла? Разве не вопросы они меня пригласили обсудить? А по поводу наших внутрисемейных проблем, которые мы уладили, я вижу прямое нарушение принципов Священного Писания с их стороны. Я извинился, что «сейчас какой-то салага будет тут учить уважаемых старейшин» (так и сказал дословно), но я вижу, что со стороны отца нарушен библейский принцип: если ты увидел мое неправильное поведение, то должен был сначала подойти с претензией ко мне, а уж если я не послушаю, то тогда пусть идет к вам. А вы, старейшины, если вы такие правильные и духовные, должны были поинтересоваться, соблюден ли он этот библейский принцип. «Почему вы это проигнорировали?» — прозвучал мой вопрос. Их аж перекосило. Василий Гопка сразу же спросил, не хочу ли я комитет по этому вопросу, на что я парировал: не надо меня комитетом пугать. Я сказал, что один старейшина, беседуя со мной еще в Кристийне, – как он потом поделился с одним возвещателем, который мне это и рассказал, – искренне хотел мне морду набить (но вот, что-то не отважился). Так что комитет меня не пугает, т. к. это противоправно. Немного еще помусолив этот вопрос, тему  замяли.

Роман Матковский обратил внимание, что я молился не по-свидетельски — не Иегове. Я спросил кому же я, по его мнению, молился?

– Отцу.

– А кому надо?

– Иегове.

– А откуда ты взял, что Иегове? Почему не Отцу?

– Потому что молитву нужно адресовать.

– А разве Отцу — не адресована?

– Не совсем.

– Поясни, пожалуйста. То есть Иисус неправильно научил молиться в Нагорной проповеди?

– Почему не правильно? Правильно.

– Тогда в чем дело? Где я не прав? Я понимаю, что когда мы говорим Отец – это сближает нас с Богом, как детей и родителя.

– Так имел право обращаться только Иисус, так как Иегова — это его Отец. Мы так обращаться, просто без имени, не можем. Так не правильно.

– То есть, по-твоему, в образцовой молитве Иисус все-таки неправильно научил молиться. Я тебя правильно понял?

И тут началось… Что, мол, раб нас так учит, ну и все в таком духе. Еще раз коснулись моего вопроса по Матфея, 24. Я сказал, что не могу понять, почему Свидетели Иеговы учат, что Христос уже правит как Царь с 1914 года, когда в Матфея говорится, что Христос придет как молния и Его увидят все жители земли. На это Василий принес ноутбук, открыл мне библиотеку ОСБ, нашел какой-то журнал, где объясняется это, что это будут в последнее время сверкать истины о Царстве от «ВиБРа». Я его прервал и попросил показать из Матфея, 24, где здесь говорится или хотя бы намекается на какие-то «истины», тем более от «ВиБРа»? И тут старейшины «поплыли». Всю дорогу только и звучало, что нас так раб учит. Потом у меня спросили, верю ли я рабу. Я сказал, что готов поверить хоть Папе Римскому, хоть Патриарху РПЦ, хоть рабу, хоть простолюдину какому, но только в том случае, если его утверждения будут твердо основаны на Библии, а не на ее искажениях в угоду своих понятий и учений.

Я нашел средневековые церковные орудия, 

тоже применявшиеся в качестве любящей меры

Потом Роман меня просто ошарашил следующим вопросом: «Как я считаю, Бог — это мужчина или женщина?» Я чуть не упал. Я говорю: «Брат, что ты такое говоришь? Согласно Библии Бог – есть дух. А дух не имеет половой принадлежности. По крайней мере, Библия об этом ничего не сообщает». Но он настаивал, что, поскольку Библия называет Его Отцом и мужем брани, т. е. воином, то Он непременно – мужчина. Я даже поинтересовался: «Что, прямо, прошу прощения, с половым членом и яйцами?» На что он продолжил, что оказывается, у него и жена была.

Я смотрел на него и не мог понять — это наяву или мне снится? Но Роман продолжил, что Израиль — это буквальная жена Иеговы. Я поинтересовался, откуда он такую ересь взял? Но он, на приоритетных правах, продолжал нести чушь. В итоге я не выдержал и, перебив его, сказал: «Не хочет ли он этим заявить, что у Бога с Израилем как с женой еще и секс был буквальный?» Роман успокоился. А вообще за Романом я заметил некую черту лидера в разговоре. Причем не лидера как инициатора беседы, а лидера — как главу вообще. Т. е. он очень любит, когда все по его, и он непременно должен быть всегда правым. Иначе и быть не может! В общем, что называется, любит быть на коне. Так на следующих наших встречах приходилось просто ему уступать, говоря, что, мол, подумаю над сказанным и все в таком роде. Пусть человек правоте своей порадуется. Может это у него единственный повод для радости. Спорить-то смысла нет. Есть даже поговорка — «Спорить — это все равно, что стричь поросенка. Визгу много, а шерсти нет». Да и библейская истина их совершенно не интересует, как это я увидел.

Не помню, что еще было на той встрече. Потом, прощаясь, Василий протянул мне руку, Роман же демонстративно свою руку убрал.

После этого нашего разговора, на служебной встрече в местных потребностях, Василий Гопка предостерегал всех, что в собрании «завелся» отступник.

«Этот “страшный” отступник поощряет самостоятельно или же в какой-нибудь группе, созданной им, читать и изучать Библию. Но нам ведь не нужно самим этим заниматься, — продолжал он. – Мы все прекрасно понимаем, что такую работу за нас делает «верный и благоразумный раб», а нам остается только внимать этим истинам. А на самостоятельное изучение у нас, как настоящих Свидетелей Иеговы, нет и времени, ведь у нас столько литературы от раба, которую надо читать, да и в служении лучше больше участвовать, чем заниматься такой самодеятельностью. А еще отступники могут задавать вопросы  для размышления, типа какого пола Бог — мужчина или женщина?»

Я сидел, слушал и во мне все кипело. Я думал: «Вот же сволочь! Так все перевернуть и переврать!» Видя, как легко старейшины из белого делают черное и какие перлы можно зафиксировать, я решил не терять момент, и уже на следующий день купил диктофон. 

Вторая встреча не заставила себя долго ждать, и уже на ближайший четверг после первого мая она была назначена. Во вторник после собрания ко мне снова подошли Роман Матковский и Василий Гопка и все так же официально пригласили меня на второе собеседование. Только теперь им непременно хотелось на нем видеть Беллу. Так через меня они ее пригласили.

В четверг мы пришли с Беллой. Обе встречи проходили на квартире Василия Гопка. Белла очень волновалась и не знала идти или нет, да и что там говорить. Я ее успокоил, сказав, что ничего страшного там не будет. Они просто хотят знать, разделяешь ли ты мои взгляды или нет. Поэтому будь очень осторожна в том, что ты хочешь сказать. Если будешь отвечать “правильно”, то они ничего не смогут сделать. С ними нужно вести себя очень и очень осторожно, т.к. любое слово, сказанное тобой, впоследствии может обернуться против тебя же самой. Надо сказать, что Белла повела себя очень даже правильно.  Она категорически отказалась отвечать на их вопросы. Но генералам так не терпелось услышать от нее, ну что же она там все-таки думает по этому поводу. Несколько раз они выведывали ее мнение. Когда Белла сказала, что свое мнение она оставит при себе и им не откроет, Матковский сказал, что, мол, конечно, мы не будем из тебя силой показания выколачивать, и ждем, что ты сама добровольно все расскажешь. От его (Матковского) такой наглости и дерзости я аж расхохотался.  То есть Белле все-таки очень повезло, что мы живем в XXI веке, а не в XV-XVI веках. А так бы пытали.

По этому высказыванию мне стало совершенно очевидна их сущность — добыть правду любым путем, даже силой, наговорами, расспросами за глаза. Одним словом, это люди беспринципные, которые ради достижения своей цели пойдут на все, ни перед чем не остановятся. Сейчас же я вижу, что к ним вполне применима поговорка “Подлецу все к лицу”.  В общем, так они за Беллой ничего и не нашли.

Все это время, пока проводились со мной беседы, я очень активно общался с братьями и сестрами из разных собраний, рассказывая о том, что же на самом деле происходит. Многие были удивлены. Кто-то говорил, что им раньше уже приходилось сталкиваться с Матковским и Гопка. И у всех столкнувшихся с ними не самые лучшие воспоминания о тех встречах или сотрудничестве. Люди рассказывали, с чем им пришлось мириться при том общении. Многие сказали, что эти, имеющие власть, старейшины очень активно ей пользуются. Ну, это я и сам смог увидеть на этих трех встречах.

Я обещал братьям и сестрам, что непременно все будет обнародовано в интернете. Это я решил сделать потому, что на комитете всегда попирается библейский принцип из 1 Тим. 5:20. На правовом комитете со мной я попросил прокомментировать этот стих, уточнить, почему он игнорируется. Виктор Шмелев и Роман Матковский молчали. Василий же попытался объяснить, что их так раб учит. Я сказал, что в таком случае раб учит вопреки Библии и это мероприятие не является библейски обоснованным. Василий продолжал, что я просто не понимаю… Я сказал, что да, я и вправду не понимаю почему они поступают антибиблейски. Спросил у него, не хочет ли он поспорить со Священным Писанием? Он отказался. На что я сказал, что тогда не надо мне ничего говорить от себя.

Я поставил им в упрек, что они в начале комитета сказали, что пришли с целью помочь мне, но в процессе разговора Роман Матковский неоднократно подчеркнул, что они не имеют ни малейшего желания отвечать на мои вопросы и как-то помогать. Интересно! Встретиться помочь, но при этом не иметь ни малейшего желания или хоть какого-то поползновения в этом направлении! В конце спектакля я заявил, что я не отказываюсь от Бога, не отказываюсь от Христа, не отказываюсь от Библии. Они для меня стали еще ближе и дороже. Я не могу лишь согласиться с небиблейскими учениями ОСБ. Их же, Романа, Виктора и Василия, я продолжаю любить и ничего против них, как людей, не имею (они просто жертвы политики ОСБ). Я не держу обиды ни на кого из Свидетелей Иеговы и ни к кому не имею никаких претензий. Пожелав им всего доброго, я покинул Зал Царства. Комитет по моему исключению состоялся 17 мая 2013 года. Объявили меня как лишенного общения спустя 10 дней.

Объявление никого не оставило равнодушным. Всех это повергло в шок. Люди не могли для себя объяснить случившееся. Меня ведь знают как человека  выросшего с детства «в истине» и активного в делах собрания, поэтому у многих это никак не укладывалось в голове. Многие Свидетели думают, что если человек покидает ОСБ, то это непременно последний негодяй и обязательно отказавшийся от Бога (как в школе, когда я учился, думали, что если я называю себя Свидетелем Иеговы, то я непременно крещенный).  В моем случае это далеко не так и у многих просто файлы не сходятся (как говорит один сатирик). Я же, пользуясь таким непониманием, объяснял, что к чему и почему.

Но с большинством Свидетелей все-таки очень тяжело приходится. Надо признать, что ОСБ сильно поработало и очень тщательно промыло людям головы. Многие даже боятся не просто рассуждать или поговорить, но просто увидеть меня или что-то услышать обо мне. Когда я обзванивал братьев и сестер по разным собраниям и сообщал о моем исключении (еще до объявления в собрании), реакция была самая разная. Кто-то просто сказал, что он в шоке от такого. Кто-то отреагировал очень агрессивно, будто мы с ним всю жизнь врагами были. Кто-то начинал плакать и говорить, что ничего не хочет слышать (это вообще тяжелый случай). Один брат (старейшина) сказал, что он уважает мою позицию и мое решение, ему было приятно со мной сотрудничать по работе и общаться. Ничего против моего решения он не имеет и будет рад моему возвращению. Я его поблагодарил, но сказал, что я не вернусь. Но были и такие, которые сказали, что все это не важно – в собрании Свидетелей ты или нет; главное, что ты от Бога не отвернулся, а среди Свидетелей тоже хватает негодяев, только вот не лишенных общения, но успешно маскирующихся под основную массу.

Вот такие были мнения самых разных Свидетелей Иеговы. Когда я рассказывал братьям и сестрам о том, как прошел комитет, многие были удивлены как себя вели старейшины, а точнее, что они говорили. На второй нашей встрече Василий сказал, что я его сильно оскорбил, поставив на один уровень раба Свидетелей Иеговы и Папу Римского. Он сказал, что это просто немыслимо. Еще он сказал, что мои библейские находки  воспринимаются некоторыми Свидетелями, как помои. Надо сказать, что меня такие сравнения немало удивили. То есть человек смотрит на определенный библейский стих в первый раз, абсолютно не понимает, как он его ранее не видел, и при этом сравнивает этот стих с помоями. А когда я рассказал одному брату о том, что на комитете Роман Матковский утверждал, что Библия написана не только для людей, но и для всей вселенной, и ангелы обязаны руководствоваться Библией, этот брат рассмеялся и сказал, что Библия непременно была бы написана для всей вселенной только в том случае, если бы у всех созданий была бы такая же деревянная голова, как у заявившего это старейшины.

Сейчас же, спустя довольно длительный срок после моего исключения, чего только не услышишь о себе и о своей семье. Что Свидетели Иеговы только не “городят” обо мне. Это я узнаю от возвещателей, с кем продолжаю, – точнее, кто со мной продолжает, – общаться. Совершенно недавно узнал версию, что якобы на протяжении 10 лет я был ни рыба ни мясо, вот старейшины подошли ко мне и сказали, что ты уж, парень, давай определяйся — с нами ты или как, и вот, мол, я и определился, сказав, — да ну вас всех, — и ушел.

Спустя примерно месяц после лишения общения, меня нашел один человек, некогда тоже бывший член организации. Созвонились. Он пришел в гости. Посидели, пообщались. Он имел желание вернуться в собрание. Я его не отговаривал. Так вот, он подошел в собрании Ыйсмяэ к старейшине Дмитрию Крайнему и спросил о причине моего лишения общения. На что Дмитрий в пренебрежительной форме бросил в мой адрес: «Да он придурок». 

На следующий же день этот человек мне перезвонил и рассказал это. Я подошел к Андрею Корзину, тому самому старейшине, с кем мы работали, и поведал вышеупомянутое, но без упоминания имени человека. Как вы думаете, чем озадачился Андрей? Его очень интересовало, кто ко мне приходил и какое он имел право общаться со мной! Вот оно – настоящее отношение Организации к покинувшим ее ряды.

Обидно ли мне? Нет. Мне нисколько не обидно и спустя столько времени мне даже не жаль тех, кто там остался. У каждого своя дорога. Мне небезразлична судьба оставшихся в плену “истины”, но “тянуть” их оттуда я не собираюсь. Каждый сам должен добывать свою свободу. Лишь тогда человек ее будет ценить и понимать, чего он добился. Помогать же по собственной инициативе – может быть только во вред тому, кому стараешься помочь. Необходимо в первую очередь его сильное желание что-то познать, тогда и помощь впрок.

Но что меня всегда выводило из себя в собрании – так это сплетни. Это настоящий бич в Организации Сторожевой Башни. И я уверен, что все это с подачи старейшин и их жен. Такой бред ходит по собраниям! И это не только меня касается. Многим “кости промывают”. Особенно получилось это ощутить после моего лишения общения, когда началась настоящая травля на мою жену.

После того как со мной и Беллой встретились “любящие пастыри” и явили любовь, Белла перестала ходить на собрание. Чем это для нее обернулось? Старейшины стали приходить к ней на работу и требовали явиться на правовой комитет. Комитета они добились, но лишения общения Беллы – нет. Что там творилось! Это была настоящая инквизиция. Тот комитет был сильнейшим стрессом для Беллы. Её довели до слез и после комитета ее трясло и она плакала еще несколько дней, а пила успокоительные она еще месяц. И про нас с Беллой говорили, что мы пытаемся основать антисвидетельскую группу, которая в себя в ближайшее время хочет включить всех неактивных Свидетелей или лишенных общения, и начать активную кампанию против Свидетелей Иеговы. Но… Как и их руководство из самой лучшей страны на земле, они тоже дали ложное пророчество, и не удивительно. И я уверен, что это все с подачи старейшин и их жен. Так как много раз ранее наблюдал, что все, что знают старейшины (о каких-то переменах или предстоящих объявлениях в собрании, или о чьих-то проблемах), это уже во всю обсуждается их женами. А иногда даже дети старейшин владеют такой информацией.

Так, когда я еще был Свидетелем, у нас на работе, Антон, молодой сын старейшины Юрия Кальницкого, стал во всех подробностях обсуждать сокровенное, чем поделился с его папой один возвещатель собрания. Говорил он это в такой задорной и пренебрежительной форме, что было понятно, что это все обсуждается в семье старейшины именно в таком духе. Брат Дмитрий Гладуник пресек этот разговор и отчитал “несознательного” сына старейшины.

Я уже давно ничему не удивляюсь, но последнее время все больше убеждаюсь в том, что настоящий народ Божий себя так вести не может. А уж если такое происходит, как было на комитете (попрание Священного Писания и ложь от пастырей), так и после него (все эти сплетни и оговоры) — это доказательство не несовершенства, как это любят говорить Свидетели, оправдывая такие дела. Нет. Это доказательство того, что это не народ Божий и лишнее тому подтверждение, что с этими людьми Бога НЕТ. И как бы горько не было это говорить — это так.

Прочитав вышеизложенное, моя мама, помазанница, очень сильно оскорбилась и сказала, что она на меня очень сильно обиженна. Знаете за что она на меня обиделась? За то, что я это все, весь этот сор вынес из избы. За то, что я заявил, что ОСБ не руководима духом, т. к. я смотрел порнографию, но все же был назначен  помощником. Она сказала, что мне Иегова дал шанс исправиться, т. е. увлекаться “порнушкой” и быть служебным помощником и со временем исправиться, а я так… 

Я ей сказал, что в таком случае надо было так же дать шанс исправиться и Анание с Сапфирой, а не убивать их сразу за обман. Исправились бы и делов-то… Но то, как я получил назначение и, что я вижу в собрании, меня убеждает в отсутствии Святого Духа в Организации. Я уже молчу о Нем как о личности. Его у вас нет даже как обычной силы Бога, как вы его себе представляете. Обиде не было предела.

Через примерно год или чуть больше организацию добровольно покинула и Руфина. Это естественно стало очередным ударом для родителей. Особенно это тяжело принимать после того, как долгое время в собрании твою семью считают благополучной, духовно крепкой и сплоченной; когда на конгрессах со сцены перед массой народа ты гордо рассказываешь всем, какая у тебя замечательная семья и все тебе аплодируют и радуются, а в реалии, как показывает время, все обстоит совсем иначе. Это, кстати, тоже один из пунктиков, который был для меня не в пользу Организации, когда, слушая подобные интервью на конгрессах  о нашей семье или еще кого-то, кого я хорошо знаю, я видел настоящий обман и лицемерие.

И убеждался в этом, когда, подходя к ответственным за пункт программы братьям, я это спрашивал, а они отвечали, что не нужно к этому относиться так серьезно. Это всего лишь демонстрация, показывающая какими нам нужно стремиться быть. У меня всегда возникал один и тот же вопрос: “Если это демонстрация, тогда зачем это показывать как реальность? Тогда и говорите, что нам нужно быть такими, как в демонстрации и в данном случае, у данной семьи дела обстоят иначе”. Не нужно ничего придумывать сверх того, что ты имеешь. К хорошему, как показывает время, это не приводит.

Вот такая моя жизнь. Жизнь за час. Как и обещал — моя история вкратце. Это я написал не для покинувших ОСБ, хотя может кто-то из них что-нибудь для себя найдет интересное, как и мне всегда интересно читать и узнавать истории братьев и сестер, покинувших ОСБ. Покинувших не по причине греха, а по идеологическим или теологическим соображениям, нашедших несостоятельность учений ОСБ. Это написано в первую очередь для тех, кто еще находится в ОСБ, многое видит и понимает, и задумывается, но что-то, возможно, его там удерживает, какой-то страх, неуверенность, а если выйду, то куда и как?

Подумайте. Порассуждайте. Почему так упорно старейшины под предводительством «ВиБРа» запугивают всех Свидетелей Иеговы отступниками? Чем же страшны эти отступники, если они заблуждаются? Ведь настоящая истина нерушима. Правда никогда не боится лжи! Если отступник сбился с пути, то прямая обязанность каждого добросовестного христианина – помочь ему вернуться обратно. Найти ту ошибку, исправить ее и вернуться снова в истину. А бояться так поступить — исправить эту ошибку — это все равно, если бы отличник в школе боялся посмотреть в тетрадь двоечника, думая: «А вдруг я, посмотрев в нее и увидев те ошибки, тоже начну плохо учиться, и правила забуду… Не-е, я ему помочь не смогу. Пускай сам осознает свои неправильные действия в задачах, а то вдруг он меня научит неправильно решать». ГДЕ ЛОГИКА?

Подумайте о том, что вы знали те свидетельские истины, которые, как утверждалось, незыблемы, а теперь – упраздненные, т. н. «старые» истины. Поймите, старых истин не существует. Или это истина, или это ложь. Земля либо плоская, как раньше верили, либо круглая, как нам известно. Но ведь от того, что раньше верили в плоскую землю, нельзя говорить, что это была старая истина. Нет. От того, что так понимали и верили все и всегда, это назвать истиной невозможно. Это было коллективное заблуждение. Ложь — не зависимо от ее давности.

Бог же неизменен, и истины Его так же неизменны (Иакова 1:17). Подумайте о новом свете в «Сторожевой Башне» за 15 июля 2013 года, в статье «Кто же верный и благоразумный раб». Это не уточнение истины, а полное противоречие прежнему пониманию с целой чередой возникающих на этот счет вопросов. Но ведь Бог и Его истины неизменны! А то, что старейшины во главе с рабом пытаются сюда приплести Притчи 4:18, что, якобы, свет истины в последнее время будет сиять все ярче и ярче, прочтите и 19 стих. Прочтите эти стихи подряд и никакого пророчества вы здесь не увидите. Это лишь сравнение, противопоставление путей мудрых и глупцов. Но если это (Притчи 4:18) рассматривать в свидетельском понимании, именно как пророчества, тогда все притчи нужно рассматривать именно так — как пророчества. Тогда получается, что книга Притчей Соломоновых — это сплошные пророчества: Пр 14:1 – пророчество на мудрых жен, Пр. 15:20 — пророчество на мудрых сыновей и т.д. Но это полный абсурд!

Подумайте над тем, чему учили Свидетели Иеговы ранее и чему учат сегодня. Изменчивые истины. Несостоявшиеся пророчества. Вспомните, что говорит Писание на этот счет. И не бойтесь принимать решения, основанные на Священном Писании и думая своей головой, руководствуясь собственной совестью, а не указаниями неких людей, претендующих на роль посредничества между тобой и Богом. Посредник один – человек Христос Иисус. Другие, претендующие на эту роль – самозванцы и мошенники. Если Священные Писания, искренность, честность перед самим собой и Любовь к окружающим вас и к Богу, пребудут на первом месте, то Бог Вас никогда не оставит.

Поймите, не нужно ни куда идти, как часто Свидетели ставят вопрос. Это неверное рассуждение. Иисус не призывал своих последователей идти куда-то, т.е. в какую-то религию. Иди, если тебе необходимо. Но необязательно. Он призывает приходить не в какую-нибудь религию, а к Нему, а это огромная разница (Матфея 11:28-30). А приходить к Нему мы можем через личное добросовестное чтение и изучение Священного Писания, размышление, наблюдательность и внимательное прислушивание к самому себе, потому как Бог говорит с каждым человеком через его совесть и светлые чувства, и перепутать это ни с чем невозможно. Писание говорит, что каждый из нас лично даст отчет Богу. Никто третий за тебя отвечать не будет. Только личная ответственность!

На собраниях постоянно говорят о развитии ЛИЧНЫХ отношений с Богом. Но личные отношения невозможны через коллективное слепое подчинение рабу или еще кому-нибудь. Это уже не личные отношения. Это колхоз. Подумайте над этим еще раз. Поймите, что утверждение, будто вне организации нет жизни и тем более духовной – это самый настоящий обман. Вне стен Сторожевой Башни жизнь только начинается. Не бойтесь начинать жизнь самостоятельно. Порой это тяжело, но оно того, поверьте, стоит!

Еще в Организации бытует мнение, будто покинувшие её, обиженные люди. Конечно, за всех я ответить не могу, но за себя могу сказать, что я безмерно благодарен всем людям с кем я был в ОСБ, и в собраниях в частности. Благодарен всем, потому что каждый, с кем мне выпала честь хотя бы раз пообщаться, так или иначе повлияли на меня, и каждый меня чему-то научил, в чем-то помог, где-то поддержал, благодаря кому-то у меня открывались глаза и включалась голова. Мне было приятно с вами общаться и видеть вас. Я и сейчас рад вас видеть, встречая на улице. Ни о какой обиде речи быть и не может. Я всегда открыт для вас и для общения. Не закрывайтесь сами. Не давайте себя обманывать. Проверяйте все лично, во всем удостоверяйтесь. Не вверяйте свою жизнь бездумно посторонним людям, самовольно претендующим на какие-то положения в обществе. 

Мира Вам, Любви и Радости! И пусть Всевышний благословит Вас!